Домой Популярно «ИМЕЯ КРАЙНЕЕ СОЖАЛЕНИЕ О ЧЕРКЕССКОЙ СИРОТЕ… Я СЧИТАЮ ХРИСТИАНСКИМ ДОЛГОМ ПРИНЯТЬ ЕЕ...

«ИМЕЯ КРАЙНЕЕ СОЖАЛЕНИЕ О ЧЕРКЕССКОЙ СИРОТЕ… Я СЧИТАЮ ХРИСТИАНСКИМ ДОЛГОМ ПРИНЯТЬ ЕЕ В СВОЁ СЕМЕЙСТВО»

809
0

Драматические события в конце Кавказской войны, связанные с «мухаджирством», привели к разрушению жизненного уклада тысяч жителей Северо-Западного Кавказа. Труднее всего во время этого катаклизма пришлось самым маленьким. Мы расскажем о помощи, которую оказывали обездоленным детям горцев, самые обычные русские люди. Вот несколько примеров.

Рапорт, написанный 10 января 1865 года из «форта Лазарева»: «В прошлом 1864 году генваря 10 дня казаками станицы Габукаевской найден в лесу замерзавший горский мальчик 13 лет. При вопросе через переводчика мальчик этот объявил: имя мое Хаджи-Бей, фамилии не знает, из племени абадзехов, родных совершенно не имею, брошен своими хозяевами, у которых служил за пастуха. Бывшие хозяева мои переселились в Турцию. На принятие к себе мальчика этого я получил разрешение от командира 26-го Конного полка Кубанского казачьего войска. При существующих правилах этого разрешения недостаточно и я прошу выдать свидетельство на право воспитания Хаджи-Бея».

«Действующий отряд войск… 6 июля 1865 г., лагерь над урочищем Хан-Кучах. Почти ежедневно в лагерь являются женщины и дети, до крайности истощенные голодом и болезнями, которые не желают переселяться ни в Турцию, ни на Кубань, а убедительно просят, чтобы они отданы были на попечение и воспитание кому-либо из господ офицеров отряда. Ежели бы я решился такого рода женщин и детей отправлять в Екатеринодар, то нет сомнения, что во время пути их неминуемо постигла бы смерть. Потому я вынужденным нашелся согласно настоятельным просьбам этих несчастных разрешать брать их на сие попечение благонадежным офицерам. Докладывая об этом Вашему Сиятельству, испрашиваю разрешения о выдаче свидетельств на проживание поименованных в прилагаемом списке женщин и детей у господ офицеров отряда».

Докладная записка, написанная 5 мая 1865 года, от «бывшей сестры Крестовоздвиженской общины о раненных и больных в Крыму, вдовы коллежского секретаря Анны Степановой» к «Воинскому начальнику укрепления Константиновского Рутецкому»: «Из числа прибывших в Константиновское укрепление 14 числа сего месяца на корвете «Ястреб» в числе 140 душ горцев круглая сирота девушка из черкес племени шапсугского аула при р. Шапсухо, не имеющая никаких родственников, имя которой Чачук-Кок, имеющая 10 лет от роду, изъявила полное желание остаться у меня для призрения ее до окончания ее жизни как не имеющая никаких средств к своему пропитанию и с намерением принять христианскую веру по совершенствованию в русском языке».

На том же корвете был привезен и «мальчик-сирота шапсугского племени Исхак Шаляхо 12-ти лет», который «изъявил желание остаться у меня и принять христианскую веру по достижении совершенства в русском языке – писал в «Комиссию» отставной унтер-офицер Франц Филинский. — Имея крайнее сожаление о сироте, нуждающейся в призрении посторонних людей, я считаю христианским долгом принять его в своё семейство».

От кандидатов на опекунство власти требовали финансовой состоятельности и порядочности, о чем он должен был представить соответствующие справки. И только после этого опекун получал нужный ему документ – «Свидетельство на воспитание».

Иногда черкесские дети и подростки сами, добровольно решали остаться в русских семьях: «Житель Энемского аула Ахмет Татук 18-ти лет, находясь на заработках в Екатеринодаре, изъявил желание остаться у меня вместо сына. Прошу выдать мне о сем свидетельство, так как я готов принять его в свой дом, а своих детей не имею» – писал в «Комиссию» отставной подполковник Ткаченко из станицы Старощербиновской.

По-разному складывались в дальнейшем отношения в таких семьях. Бывало и такое, что малые дети, усыновленные офицерами, через некоторое время отказывались жить со своими названными отцами. Детей, не желавших оставаться среди русских, отпускали к единоплеменникам.

Некоторые черкесские дети, воспитанные в страхе и ненависти к русским, не всегда принимали новое, как казалось их попечителям, «лучшее для них устройство» и убегали из приёмных семей, о чем также полагалось докладывать в «Комиссию…»: «Рапорт смотрителя Лазаревского провиантского магазина. Девица хакучинского племени Нацука, взята было им на воспитание в семейство его, живущее в Вельяминовского посту, в ночь с 5 на 6 января бежала». Но, к счастью, эти случаи были редки.

В государственном архиве Краснодарского края (ГАКК) собрано огромное количество таких дел «Комиссии по управлению горцами». На сотнях страниц представлены жизненные судьбы многих и многих «черкесских сирот», которых массово брали под опеку и на воспитание жители России.

Поделиться

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here