В период т.н. Кавказской войны существовал целый ряд явлений, которые придавали этому конфликту особую специфику. На многие из них обращают внимание исследователи Кавказоведческой Школы В.Б. Виноградова. У историков вызывает интерес тема перебежчиков в Закубанье в указанный хронологический период [1]. В данной статье мы хотим осветить малоизученные сюжеты, касающиеся причин и обстоятельств побегов казаков на неподконтрольные российским войскам территории Северо-Западного Кавказа.
24 июля 1849 года командир второй бригады Кавказского линейного казачьего войска (Далее — КЛКВ) полковник П.А. Волков сообщил наказному атаману КЛКВ генералмайору Ф.А. Круковскому о побеге казаков Урупской станицы Василия и Михаила Некрасовых. Cтаничное правление рапортом от 17 июля 1847 года донесло, что казаки Василий и Михаил Некрасовы бежали к т.н. немирным горцам.16 июля утром до восхода солнца братья ушли из дома и не вернулись. Их розыск не дал успеха.
Станичное правление сообщило в штаб бригады информацию об отце беглых казаков. Отставной казак Николай Некрасов имел пять сыновей и две дочери. Взаимоотношения в семье были охарактеризованы следующим образом: «Воспитывал их, как велено родителю, научил домостроительству и российской грамоте. Трёх сыновей женил и одну дочку выдал в замужество». Соседи сообщили, что не видели, чтобы Некрасов притеснял своих детей [2].
Некоторое время спустя братья поодиночке вернулись обратно. Возвратившиеся из бегов от непокорных горцев Василий и Михаил Некрасовы на допросах рассказали, что бежали от нападок отца, который имел неприятный, гордый и злой характер. Братья сообщили о его поведении следующее: «Всегда был нетрезв, ругал скверноматерными словами и бивал чем попало, гнал со двора как собак, не давал никакого приюта к житию». От такого обращения и побоев они решили спастись бегством в горы. Во время побега братья Некрасовы, по их словам, в преступлениях не участвовали [3].
На допросах молодые казаки подробно рассказали о своей жизни в горах. Первоначально они прибыли за реку Лабу в мирный аул, расположенный на реке Малый Лабёнок. Из этого селения они были взяты горцами-хаджиретами и отправились в неизвестный аул в горы. Михаила оставили в нём, а Василия продали другому хаджирету. Последний перепродал его в аул к кабардинскому узденю князя Тлаха Гандукова, на реке Касаут. Василий Некрасов в побеге находился 8 месяцев. В ауле он узнал от взятой в плен казачки станицы Лабинской, что его отец умер, поэтому принял решение вернуться. Он бежал на пост Николаевский Баталпашинского отдела [4]. Учитывая молодые годы казака Василия Некрасова, его предложили простить на основании прокламации от 14 марта 1845 года. Михаила, который был ещё подростком, так же простили.
В 1851 году командир пятой бригады КЛКВ полковник Г.Р. Васмунд представил в штаб войск Кавказской линии и Черномории выписку военно-судного дела, произведенН.С. Степаненко (г. Краснодар) Беглые казаки в горах Закубанья в середине XIX века 21 ного в комиссии при четвёртой бригаде, учрежденной над неслужащим казаком Хоперского казачьего №2 полка Бекечевской (Бекешевской) станицы, Василием Несмияновым. Его осудили за воровство, побег за Кубань к т.н. непокорным горцам и вообще дурное поведение. 2 сентября 1849 года он украл из станичного конного табуна станицы Бекечевскойстроевую лошадь, принадлежащую служащему казаку Ивану Погребнякову. После этого Василий Несмиянов заехал в дом своего родственника, отставного солдата Гаврилы Шабаева, который с женой уехал на Георгиевскую ярмарку. В доме он встретил дочь Шабаева Екатерину. Василий послал её к себе домой за арбузами. Когда девочка ушла, Несмиянов разбил сундук и забрал 500 руб. ассигнациями.
После этого он отправился в станицу Невиномысскую. В станичном правлении казак сообщил, что его родной отец Игнат Несмиянов поехал в станицу Урупскую к родственникам. Там он сильно заболел и не в состоянии возвратиться домой. В станичном правлении Василий Несмиянов сообщило потере своего пропускного билета. Казак опасался, что во время пути в станицу Урупскую его не пропустят без этого документа на прочноокопском мосту [5]. Поэтому он просил выдать ему билет. Станичное правление пошло ему навстречу, т. к. Несмиянов и его отец были знакомы многим жителям станицы Невинномысской. По пути в станицу Урупскую Василий обменял украденную у Погребнякова лошадь на коня, ранее принадлежащего казаку 1 Сунженского казачьего полка Сергею Полубоярову. Прибыв в станицу, Несмиянов зашёл к своим родственникам Савенковым. Он объявил им, что разыскивает отца, приехавшего продать картофель. Между тем, казак Погребняков возвратившись с ярмарки узнал о краже своей лошади и побеге Несмиянова. Он отправился в станицу Урупскую. Там он поймал Несмиянова. Вскоре был найден казак Полубояров, которого обязали вернуть лошадь Погребнякову, а Несмиянов должен был возвратить коня Полубоярову. Полубояров и Несмиянов отправились в полковое правление второй бригады, в котором при опросе 14 октября Несмиянов скрыл, что украл лошадь у Погребнякова. Он сообщил, что лошадь была его собственной, её купили родители у сотника Соколова за 90 рублей, а опознание казаком Погребняковым лошади было фальшивым.
После этого Несмиянов вместе с Полубояровым был отправлен полковым правлением второй бригады в полковое правление пятой бригады под караулом. При следовании в этом направлении Несмиянов из станицы Чамлыкской бежал за Лабу к некоему горскому князю, куда после него пришёл казак Лабинского полка Савостьян Мальцев. Вместе они находились у этого князя в услужении.
Спустя некоторое время, беглые казаки решили уйти и явиться, по их словам, к российским властям. В субботу пасхальной недели, они пришли в станицу Григориполисскую, с намерением встретиться с братом казака Мальцева. Подойдя к дому родственника одного из них, беглые казаки увидели, что у него в гостях был кто-то чужой. Несмиянов и Мальцев решили дождаться, пока неизвестный человек уйдет из дома. В это время их увидел дежурный по станице, который начал спрашивать, что они за люди. Оба казака решили бежать. Несмиянов скрылся в лесу [6]. Там Василий разжёг костер и лёг спать. Пока он спал, утром в лес пришли казаки, которые забрали у сонного беглеца пистолет и шашку, после чего НеН.С. Степаненко. Беглые казаки в горах Закубанья в середине XIX века 22 смиянова доставили к станичному начальнику. Там он рассказал о своих скитаниях. Казак заявил, что кроме воровства лошади он ничего не совершил и разбоем не занимался. В ауле, где он жил, находились ещё три беглых солдата, и один раненый казак. Из них один солдат добровольно желал возвратиться. По словам Несмиянова, причиной побега к горцам стала его собственная глупость. Он сознался в том, что разбил сундук, но по его словам нашёл там 50 копеек, а не 50 руб. ассигнациями так утверждал Шабалин [7].
В материалах дела есть краткая личная характеристика казака. Василию Несмиянову было 22 года. Он происходил из казачьих детей, грамоте не учился, имел жену и дочь. В 1849 году за кражу ружья у казака Ивана Колесникова его наказали тридцатью ударами розог.
Василия Несмеянова признали виновным в воровстве лошади краже 50 руб. ассигнациями у отставного казака, в отлучке с места жительства, в получении обманным образом проездного билета в станице Невинномысской, в побеге из-под караула и побеге к непокорным горцам, в даче ложных показаний и вообще в дурном поведении. На основании свода военных постановлений Toма 1 книги 1 статей 74, 101, 102, 258, а также статей 490, 491, 493, 498, 501, 533, 534 и 542 суд приговорил Несмиянова к наказанию шпицрутенами сквозь строй в одну тысячу человек 2 раза. Для исправления в поведении его предписывалось отправить в арестантские роты военного ведомства на 4 года [8]. Несмиянова отправили в крепость Бобруйск [9].
Таким образом, в середине XIX века в горы Северо-Западного Кавказа казаки бежали по целому ряду причин. Некоторые молодые люди, как видно из приведённых выше документов, пытались укрыться там от семейных неурядиц и конфликтов со своими родителями. Станичная общественность в этих случаях становилась, как правило, на сторону представителей старшего поколения. Не находя сочувствия и поддержки среди окружающих, молодые казаки бежали в горы. На неконтролируемых российским властям территориях укрывались казаки, замешанные в различных криминальных авантюрах. Оказавшись в горах, беглецы попадали в зависимое положении или рабство. Их могли перепродать другим владельцам. Столкнувшись с тяжёлыми условиями жизни, перебежчики возвращались обратно.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. См., например: Великая Н.Н. Пленные славяне в горах Северо-Западного Кавказа // Мир славян Северного Кавказа / научн. ред, сост. О.В. Матвеев. Вып. 7. Краснодар: Эдви, 2013. С. 84–91; Она же. Причины нахождения россиян в среде горцев Северо-Восточного Кавказа (первая половина XIX века) // Кавказский сборник. Т. 9 (41). М.: Русская панорама, 2015. С. 90–101; Дударев Д.С., Дударев С.Л. Северный Кавказ глазами представителей российского общества первой половины – середины XIX века. Армавир; Ставрополь: Дизайнстудия Б, 2017. 402 с.; Клычников Ю.Ю. Казаки-перебежчики в годы «Кавказской войны»: исторические сюжеты // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы девятой международной Кубанско-Терской научно-практической конференции / под ред. Н.Н. Великой, С.Н. Лукаша. Армавир: ИП Шурыгин В.Е., 2014. С. 71–76; Клычников Ю.Ю., Лазарян С.С. «Набежавшими хищниками взят в плен…»: поляки в неволе у горцев Северного Кавказа. Пятигорск: ПГУ, 2018. 84 с.; и др.
2. Государственный архив Краснодарского края (Далее — ГАКК). Ф. 256. Оп. 1. Д. 103. Л. 1. Л. 1; 1 Об.
3. Там же. Л. 1; Л. 2.
4. Там же. Л. 1; Л. 3.
5. ГАКК. Ф. 256. Оп. 1. Д. 144. Л. 2.
6. Там же. Л. 4.
7. Там же. Л. 5.
8. Там же. Л. 7.
9. Там же. Л. 22.
ИСТОЧНИК: статья Н.С.Степаненко в сборнике https://roskav.ru/sborniki/severnyj-kavkaz-v-istoricheskom-i-arheologicheskom-izmereniyah-doklady-i-soobshheniya-23-mezhdunarodnogo-seminara-kavkazovedcheskoj-shkoly-v-b-vinogradova-armavir-stavropol-dizajn-studiya-b-2020-1/
