Адыгские просветители, проходя обучение в русских учебных заведениях, впитывали в себя русскую культуру, вместе с тем, знакомясь и с мировой литературой, приобщали к ней свой народ. К тому же они выступали в качестве посредников между российскими властями и своим народом в период интеграции северокавказских народов в состав России и социальных преобразований второй половины XIX века. В просветительской деятельности они видели первостепенную задачу, решение которой могло перестроить местные сообщества на новых гражданских принципах.
Взаимоотношения между Россией и северокавказскими народами рассматривались формировавшейся региональной интеллигенцией XIX века сквозь призму просветительства. Процесс интеграции народов Северного Кавказа в геополитическое пространство России рассматривался «как исторически выстраданная форма обретения местными народами безопасности и общественного порядка, гражданственности, европейски-развитых государственных норм».
Достаточно четко просматривается проблематика присоединения Кабарды к Российской империи в работах таких адыгских просветителей или их непосредственных предшественников и последователей, как Измаил Атажукин, Шора Ногмов, Хан-Гирей, Адиль-Гирей, Владимир Кудашев и других. В своих произведениях они опирались на идею необходимости политической ориентации кабардинских князей в сторону России с середины XVI века, которая предопределялась фактором военнополитического натиска со стороны Крымского ханства и Османской империи. К тому же они полагали, что дальнейшее культурное развитие кабардинского социума возможно при тесном взаимодействии с Россией.
В своем рапорте генерал-майор Ф. А. Бекович-Черкасский и полковник Г. Х. Гасфорт на имя И.Ф. Паскевича подчеркивали, тот факт, что приоритетной задачей российского правительства в отношении кавказских народов является установление «спокойствия между всеми доселе полудикими племенами», формирования «возможного гражданского образования» и превращение горских народов в «мирных и полезных подданных Его Императорского Величества».
С точки зрения российского правительства, такой «полезный чиновник» как Ш.Б. Ногмов придавал большое значение для развития российско-кабардинских взаимоотношений показу деятельности достаточно яркой политической фигуры Кабарды XVI века – Темрюка Идарова, благодаря которому в 1557 г. было положено начало тесным взаимоотношениям Кабарды с Россией.
Другой представитель адыгского просвещения, Хан-Гирей, утверждал, что Кабарда получила статус подданной России после подписания Кучук-Кайнарджирского договора в 1774 г. [10]. Де-факто её подчинение, по мнению автора, связано с деятельностью А.П. Ермолова в 1821 г. Экспедиция, отправленная на Кавказ, и в частности в Кабарду, с целью переселения адыгских аулов на равнины и «очищения подножья гор от скопища грабителей», стала конечной точкой в противоречиях российских властей и Кабарды .
В целом представители адыгской интеллектуальной элиты было положительно
настроены в отношении России, полагая, что эти взаимоотношения будут иметь прогрессивный характер для Кабарды. Так, подполковник Казы-Гирей в своей докладной записке северокавказскому наместнику М.С. Воронцову писал, что только «из пользы России… может истечь благо» для адыгского народа. Он полагал, поиск мирных способов интеграции Северного Кавказа сможет «ослабить ненависть к русским».
Достаточно известный историк конца XIX – начала ХХ в, В.Н. Кудашев неоднократно подчеркивал, что кабардинцы сохранят независимость и самобытность только при поддержке Москвы». При отсутствии покровительства России, как полагал В.Н. Кудашев, данное этносообщество могло погибнуть или, по крайней мере не смогли бы достичь того уровня, на котором они находятся. По мнению многих историков В.Н. Кудашев был патриотом кабардинского народа, который считал своим долгом быть полезным своему народу, и в тоже время он ставил собой цель максимально интегрировать его в состав России. Подобный дуализм был присущ большинству представителей адыгской интеллектуальной элиты середины XIX – начала XX века.
Призыв адыгской интеллектуальной элиты к поискам мирного пути в разрешении проблем, возникавших при интегрировании горских сообществ в состав России, был обоснован предпочтительностью сотрудничества в сравнении с конфронтацией.
Таким образом, адыгские просветители XIX – начала ХХ века, четко следуя идеям гуманизма, в своем творчестве выступали против любого нарушения прав и свобод представителей той или иной северокавказской этнической группы имперскими органами власти, отстаивали возможность плодотворного поиска компромиссных способов «покорения» местных обществ, альтернативных насильственным. Одновременно национальная интеллигенция выступала за единение Кабарды с Россией, видя в ней будущие перспективы развития адыгских народов.
ИСТОЧНИК: https://roskav.ru/sborniki/istoriya-i-obshhestvoznanie-nauchnyj-i-uchebno-metodicheskij-ezhegodnik-gl-red-a-a-panarin-zam-gl-red-yu-v-prijmak-otv-red-s-n-malahov-vyp-xvii-armavir-rio-agpu-2020-272-s/
